Деттори Ланфранко: На американских горках судьбы

Автор: Юлия ГАЙДУКОВА
Номер журнала: GM №10(157)2015

«Когда мне было 25 лет, я дал себе слово, что закончу в 40. Когда исполнилось 39, я подумал: «Боже мой, я же собирался завершить карьеру в следующем году! Нет, я не стану этого делать». Теперь я говорю – в 50 лет, но я не могу обещать, что не буду, как Мик Джаггер, держаться за седло до 70».

Трудно поверить, что человек, которому принадлежат эти слова, в детстве и думать не хотел ни о лошадях, ни о скачках, хотя, казалось, был предназначен для них самой судьбой. Ланфранко Деттори родился 15 декабря 1970 года в семье 13-кратного чемпиона жокеев Италии Джанфранко и цирковой всадницы Айрис Марии. Теперь Франки говорит, что унаследовал от отца крепкую конституцию, а от матери – гибкость и баланс, но поначалу он надеялся, что они пригодятся ему совсем в другом виде спорта.

«Моей первой любовью был футбол. В 7-8 лет я играл неплохо, но, когда мне исполнилось 10, все вокруг были уже на фут выше ростом и с легкостью отпихивали меня от мяча… Когда отец записал меня в пони-клуб, мне было 6 лет. Мне в нем очень не нравилось. Там был только я и толпа девочек. А я-то был маленьким итальянским мачо: я хотел играть в футбол и лазить по деревьям с друзьями… Вообще, жилось мне тогда так себе – меня никогда никуда не отпускали, потому что отец очень боялся киднеппинга. У нас было не то чтобы очень много денег, но он был знаменит как жокей и беспокоился, что меня похитят».

В 1976 году родители Ланфранко развелись, и они с сестрой Сандрой стали жить с отцом и его второй женой. Однажды, когда мальчику было 8 лет, отец подъехал к его школе на машине с прицепом-коневозкой. Это уже было необычно, потому что он никогда не провожал и не забирал сына после уроков. Джанфранко отвез его к полю, на котором паслись два пони и паломино. «Он сказал, что я могу выбрать одну из лошадей. Я выбрал паломино по кличке Сильвия. Она стала первой лошадью, которую я полюбил. Она была моя, я мог ездить на ней и показывать друзьям». Вернувшись домой, Ланфранко узнал, что в этот же день его 14-летняя сестра сбежала с очередным бойфрендом, вернувшись к матери. «Вот почему отец подарил мне пони – чтобы я остался. Теперь я понимаю, как непросто все было на самом деле, но для меня в том возрасте это было просто потрясающим подарком судьбы. С того момента лошади стали моей жизнью».

Джанфранко твердо решил вырастить из единственного сына жокея. Он даже отвел его к специалисту по позвоночнику, который сделал ребенку рентген, чтобы на основании толщины хрящевой ткани между костями спрогнозировать, насколько он вырастет. Врач ошибся, сделав вывод, что Ланфранко будет слишком высоким для работы жокеем, однако отца это не смутило. (Впоследствии точно такую же ошибку допустил и Лестер Пиггот, сказавший 15-летнему Франки, что он способен стать лучшим жокеем всех времен, но этому может помешать большой рост, о котором говорят его слишком крупные руки.)

Под крышей дома своего

«Я мечтаю жить в лондонском пентхаусе, где не было бы ни животных, ни сада, а только отличный большой телевизор с большим пультом. Сейчас же у меня 20 акров земли, шесть лошадей, три собаки, пятеро детей… хаос». Это Франки говорил в 2007 году, а с тех пор к этому списку прибавилось еще несколько членов семьи. «С моими детьми никогда не знаешь, чего ждать. Одна из моих дочерей недавно купила эму через Интернет, теперь он живет в саду, и его зовут Брюс. Когда его привезли, я даже не знал, что такое эму – пришлось специально выяснять – но это очень странно, когда полутораметровое доисторическое существо клюет корм у вас за окном. Когда он был маленький, то заходил в дом, а теперь немного стесняется. Еще у нас есть геккон, ежик-альбинос, который показывается только по ночам, поэтому мы его никогда не видим, и два осла в саду». Детей у жокея по-прежнему пятеро: Элла, Лео, Таллула, Рокко и Миа.

При таком большом и разношерстном семействе никакой пентхаус Франки в ближайшие годы, конечно же, не светит. Вместо этого он строит новый дом поблизости от своего небольшого конного завода Хэйр Парк Стад, по соседству с домами тещи и шурина – все-таки итальянцы любят окружать себя родственниками, хотя бы и по линии жены. «Дом – это вотчина Кэтрин, так что я только вставляю пару слов от себя, но обычно меня все равно никто не слушает. Я только попросил, чтобы в доме был винный погреб для моей коллекции».

Старый дом под названием Уайт Хорс Стэйблс, в котором Фрэнки и Кэтрин прожили с момента своей свадьбы, они продали за 2,15 млн фунтов. Новому владельцу достался не только охраняемый памятник архитектуры, построенный знаменитым архитектором начала ХХ века Чарльзом Войзи, но и 15 акров земли, конюшня на 7 денников, манеж для верховой езды, коттедж на две спальни и вертолетная площадка.

Скачки вместо школы

В 13 лет Ланфранко бросил школу и стал работать в конюшне, а вскоре и выступать на скачках. Поначалу он делал это под пристальным присмотром и своеобразным руководством отца. «Скакать с ним было страшновато. В моей первой скачке было 8 участников – и четверо из них были Деттори. Я, мой папа, дядя и двоюродный брат. Меня посадили на полную „неходячку”, и я пришел последним. Во второй скачке я водил, но ни к черту не годился – все равно что обезьяна на лошади. Я шел впереди, и папа кричал на меня: „Давай, давай, посылай, еще!” – а у меня вообще не было сил. В конце концов отец объехал меня и выиграл, я финишировал третьим. Я совсем измучен, обливаюсь потом и спрашиваю: „Папа, ну как я?”, а он орет на меня: „Ты почему по бровке не держался?!” И тут я заметил, что все вокруг смеются. Оказалось, что, когда отец шел позади меня, то бил мою лошадь хлыстом. Нас вызвали к стюарду, и тот сказал: „Послушай, я понимаю, что это твой сын и ты хочешь, чтобы он выигрывал, но ты не можешь скакать на его лошади вместо него”».

Когда Франки исполнилось 14, отец волевым решением отправил его в Англию к тренеру Луке Кумани – итальянцу по происхождению, который перебрался в Ньюмаркет из Милана в середине 1970-х. Джанфранко выдал сыну 1 млн лир (366 фунтов, как точно припоминает Франки) и по примеру старика д'Артаньяна дал ему ценный совет, велев снять на эти деньги жилье и купить велосипед.

«Когда я приехал в Англию, никто не мог выговорить моего имени – я был единственный итальянец среди всех этих ирландских парней. Они стали называть меня Франки, так оно и пошло, – вспоминает Деттори. – Я был очень одинок. У меня не было денег и было очень мало друзей… Люди меня сторонились, и я решил, что буду жить, как сам захочу. Я завтракал с одним стариком, с которым больше никто не разговаривал, и, когда мне было 15, он подсказал мне лошадь в Гранд-Нэшнл. Я выиграл 1,5 тыс. фунтов и просто с ума сошел от счастья. Это было все равно, что стать миллионером. Я подарил своей квартирной хозяйке стиральную машину, а себе купил белый мотороллер Vespa».

В 16 лет Кумани отправил Франки совершенствовать чувство пейса и посадку в Калифорнию. В Штатах он много наблюдал за известными мастерами и учился у них. Одним из героев Франки в те годы был Анхель Кордеро – первый пуэрториканец, который выиграл все американские классические скачки и удостоился места в Зале славы скачек США. Он был в дружеских отношениях с Кумани и однажды пригласил тренера с его учеником к себе на обед. «У него дома был скаковой тренажер. Тогда я ездил в европейском стиле, глубоко засунув ноги в стремена. В тот самый вечер он заставил меня изменить посадку, так чтобы упираться в стремя только самыми носками. Когда я вернулся домой, то стал все чаще и чаще практиковать такой стиль, пока не освоился с ним окончательно. С тех пор я всегда езжу именно так – и точно так же теперь ездит большинство европейских жокеев».

Франки так больше и не вырос, остановился на 163 см. Когда его ровесники еще только начинали учиться жокейскому ремеслу, потому что должны были сперва закончить школу, он уже ездил как профессионал. В июне 1987 года Деттори выиграл свою первую гладкую скачку в Англии, а в 1990 повторил достижение Пиггота, который долгие годы оставался единственным тинейджером, сумевшим одержать 100 побед в сезоне.

В 1994 Деттори впервые в своей карьере выиграл классическую скачку, приведя к победе в Эпсомском Оксе Баланчин, которая принадлежала «Годолфину». Этот сезон стал для 23-летнего итальянца по-настоящему триумфальным – он завоевал чемпионский титул с лучшим результатом почти за полвека, одержав 233 победы.

Именно в этом году Франки впервые продемонстрировал миру еще одну вещь, которой когда-то научился у Анхеля Кордеро, – свой «летающий соскок».

«Я начал упражняться в нем по утрам на конюшенном дворе Луки просто забавы ради. А на ипподроме впервые так сделал, когда выиграл Бридерс Кап Майл на Баратеа в Черчил-Даунсе. После финиша Лука сказал: „Ну, давай, прыгни!” – я и прыгнул. Но когда мы вернулись в Англию, меня за это здорово отделали в газетах. И так продолжалось целые месяцы, а кое-кто даже считал, что стюарды должны запретить мне выступать. Потом я выиграл 2000 Гиней на Марк Оф Эстиме и снова сделал соскок на ипподроме. Это вызвало очередную волну критики – снова говорили, что меня нужно дисквалифицировать и все такое прочее. Так что поначалу это особо не одобрялось, – и так было везде, кроме Америки. Когда я скакал в Кубке Мельбурна, стюарды и вовсе велели не отрывать рук от поводьев и не праздновать, нам не позволялось выражать вообще никаких эмоций в седле». По словам Деттори, в то время жокеям полагалось выглядеть мрачными и хладнокровными. Все изменилось, когда на британском телерынке появилась компания Sky, которая сосредоточилась на развлекательной стороне спортивных трансляций, стремясь сделать их привлекательными для широкой публики. Руководству британских скачек ничего не оставалось, как следовать общей тенденции, взяв курс на обновление имиджа. «Теперь мне говорят, что восторга много не бывает», – пожимает плечами Франки.

Большая семерка

В 1995 году Деттори защитил свой чемпионский титул, но до него это удавалось и многим другим жокеям, а вот навечно войти в историю – только единицам. Знаменательный день настал 28 сентября 1996 года, когда 25-летний Франки выиграл все семь скачек в Эскоте. По разным данным, это уникальное достижение стоило британским букмекерам от 30 до 40 млн фунтов – с каждой следующей скачкой люди ставили на популярного жокея все больше и больше, не смущаясь тем, что теоретическая возможность очередного выигрыша становилась все меньше и меньше. Спустя пять лет у входа на Эскотский ипподром появилась бронзовая статуя Деттори, приземляющегося после своего «летающего соскока». На постаменте памятника прикреплена табличка с простой надписью «25095/1» – такова была статистическая вероятность (или даже, скорее, невероятность) того, что он одержит в тот день все семь побед.

Последней лошадью, на которой скакал Деттори в тот незабываемый день, был гнедой мерин по кличке Фуджияма Крест. Франки доказал, что умеет быть по-настоящему благодарным, когда в 2001 году купил его с аукциона и поселил в своем ньюмаркетском поместье. «Я знаю, что он всего лишь скромный гандикапер, – сказал Франки, – но именно он изменил мою жизнь». Фуджияма Крест прожил в качестве домашнего питомца семьи Деттори еще долгих 14 лет и пал весной 2015 года, когда ему исполнилось 23.

КАТАСТРОФА В «КАНАВЕ ДЬЯВОЛА»

В конце 1990-х карьера Деттори уверенно шла в гору – он стал первым жокеем «Годолфина», выиграл хотя бы по одному разу почти все главные скачки мира от Триумфальной арки до Бридерс Кап Турф и не собирался останавливаться на достигнутом. После бурной юности, которую Франки провел в окружении золотой клубной молодежи, вошла в ровную колею и его личная жизнь – в 1997 году он женился на Кэтрин Аллен, дочери крупного специалиста по ветеринарии лошадей, который преподавал в Кембридже.

Удача отвернулась от Деттори в самый неподходящий момент – в разгар сезона 2000 года, за 10 дней до Эпсомского Дерби, победа в котором упорно ему не давалась. 1 июня Франки и другой известный жокей Рэй Кокрэн сели в Ньюмаркете на двухмоторный самолет, который должен был доставить их на скачки в Гудвуд. При взлете он зацепил грунт пропеллером, ударился о землю и загорелся. Кокрэн помог Франки вылезти из салона через багажный отсек и бросился на помощь пилоту, но не смог подобраться к нему из-за разгоревшегося пламени. Следствие показало, что погибший пилот привык летать на другом типе самолета и неправильно выставил положение закрылков. По мрачной иронии судьбы катастрофа произошла на том месте, которое носит название «Канавы дьявола».

Деттори отделался сломанной лодыжкой и вернулся на дорожку еще до завершения сезона, а вот 41-летний Кокрэн, повредивший ранее травмированную спину, был вынужден завершить карьеру. Однако катастрофа имела и более глубокие последствия. С тех пор Франки полностью отказался от полетов на маленьких самолетах, на которых британские жокеи обычно перемещаются между ипподромами. По сути это означало, что он стал терять много потенциальных победителей и сильно подорвал свои шансы снова выиграть чемпионский титул. Кроме того, у него развилась клаустрофобия – Деттори до сих пор не выносит замкнутого пространства в лифте или кабине горнолыжной канатной дороги.

Именно пережитое во время катастрофы потрясение привело Деттори к первому серьезному кризису. Незаметно для самого себя Франки стал относиться к своей работе без прежней самоотдачи – не как к главному делу жизни, а скорее как к необременительной службе на полставки. «Я стал слишком самоуспокоенным». В конце концов свое веское слово сказала Кэтрин, которая прямо заявила мужу, чтобы он бросал валять дурака и, пока еще не поздно, взялся за ум. Деттори и сам уже понял, что дело плохо, когда соведущий его телешоу спросил: «Франки, ты уже давно на пенсии?».

Тогда Деттори решил, что ему совсем не хочется, чтобы его узнавали только как лицо из телевизора. «И я вернулся к работе. Я снова начал ездить на маленьких митингах – во все эти жуткие холодные понедельники, которых избегал уже столько лет. И знаете что? Это тяжелый труд, но мне нравится».

Поставив себе цель достичь отметки 150 побед в сезоне, Деттори значительно превзошел ее, одержав 192. Это позволило ему спустя девять лет вновь завоевать чемпионский титул, оставив позади Кьерана Фэллона – своего самого принципиального соперника на дорожке.

САМАЯ ТРУДНАЯ СКАЧКА

Годы шли, но одна мечта Франки, которая не покидала его с детских лет, по-прежнему оставалась недосягаемой. Когда он был маленьким, отец по праздникам доставал из коробки платиновые часы Piaget, которые когда-то подарил ему знаменитый владелец Карло д'Алессио, и показывал их сыну. «Я все спрашивал папу, когда он подарит их мне, а он говорил: „Когда ты выиграешь Дерби”».

По словам Франки, главная особенность Дерби заключается в том, что к моменту его розыгрыша истинные возможности участников еще никому толком не известны, потому что никто из них раньше не скакал на классические полторы мили. Он никогда не любил полную подвохов эпсомскую дорожку, но с готовностью признает, что она очень эффективно отделяет плохих лошадей от хороших – в Дерби редко бывают победы, обусловленные только удачным стечением обстоятельств.

Как бы ни складывались эти самые обстоятельства, но к 2007 году на счету Деттори накопилось уже 14 неудачных попыток выиграть главный классический призе Европы. В том сезоне ему уже не в первый раз предстояло стартовать в Дерби на фаворите – и на сей раз им был гнедой Оторайзд, очень уверенно выигравший под седлом Франки «пробный» приз Данте.

«Все пыталось пойти не так, – вспоминает Кэтрин Деттори. – Он упал утром на проездке, а потом получил травму, когда его сбросила лошадь во время скачки. Его укусила собака нашего соседа, тренера Майкла Хилла, а у нашего младшего сына Рокко случился приступ астмы в ночь перед Дерби. Все выглядело так, как будто против него был заговор. Но теперь, оглядываясь назад, я думаю, что это могло помочь ему отвлечься от мыслей о том, что ему предстояло».

По удивительной – и счастливой – случайности именно в 2007 году отец Франки впервые оказался в Англии во время розыгрыша Дерби. Он приехал, чтобы сделать операцию на сетчатке, которая была назначена на понедельник после скачки. Чтобы не поддаваться волнению, в день Дерби Франки все время повторял про себя слова отца, сказавшего ему буквально следующее: «Чем проще, тем лучше. Ничего не выдумывай, просто следуй за остальными, дождись просвета и выиграй». Он так и сделал – Оторайзд вышел вперед за фарлонг до финиша и с легкостью выиграл, опередив соперников на целых 5 корпусов. В тот же день Джанфранко вручил сыну заветную коробочку с часами, на которых теперь были выгравированы дата, название скачки, кличка лошади и имя самого Франки.

«Так здорово сбросить с плеч этот груз! – во всеуслышание признавался Франки. – Теперь я могу получать удовольствие от следующих десяти лет. По-настоящему получать удовольствие!»

РАЗВОД ПО-ИТАЛЬЯНСКИ

На все 10 лет, к сожалению, это удовольствие растянуть не удалось. В 2012 году «Годолфин» подписал контракт с молодым французом Микаэлем Барсалоной и начал продвигать его на первые роли, постоянно обходя Деттори при распределении лучших лошадей. Все чаще стали нанимать и жокеев со стороны, так что Франки, по его собственным словам, неожиданно обнаружил, что опустился уже на 4-е место во внутренней иерархии. «Это угнетает. Я не спал по ночам, ругался с женой, моя голова была в полном раздрае. Я больше не мог этого терпеть. Еще полгода, и я точно угодил бы в психушку».

Деттори сам принял решение разорвать свои отношения с «Годолфином», чему работодатель особо и не противился, тем более что жокей не скрывал своего недовольства, демонстративно соглашаясь выступать на лошадях Кулмора, принципиального соперника дубайского концерна.

«Я рассчитывал закончить свою карьеру, выступая за „Годолфин”, но в силу вступили новые факторы», – с горечью констатировал Деттори. Впоследствии он признался, что главным из этих факторов был недавно нанятый шейхом Мохаммедом тренер Махмуд аль-Заруни, поставивший себе целью избавиться от него. «Для начала он испортил карьеру мне, а потом испортил репутацию и „Годолфину”, – сказал Франки, когда весной 2013 года прогремело печально известное дело о допинге. Тогда у 11 лошадей из конюшни аль-Заруни были обнаружены анаболики, после чего тренера официально отстранили на 8 лет.

Однако еще раньше достоянием мировой прессы стало не менее громкое дело, коснувшееся лично Франки Деттори. В ноябре 2012 года новостные агентства распространили новость о том, что взятая во Франции допинг-проба жокея дала положительный результат. Название запрещенного вещества открыто не разглашалось, но вскоре все уже знали, что речь идет о кокаине, при помощи которого Франки пытался преодолеть стресс после расставания с «Годолфином».

«Я был в Дубае и смотрел канал Sky News. Главная новость дня – „Деттори не прошел допинг-тест”, а уже вслед за ней „Президент Обама избран на второй срок” и „Война в Сирии”. Я подумал: „Черт, до чего мы докатились? Я всего лишь не сдал допинг-тест, я никого не убивал”. Гордиться тут нечем, но это вполне характеризует современный мир».

К слову, Деттори тогда прилетел в Дубай специально для того, чтобы заранее предупредить своего бывшего работодателя о грядущем скандале, однако не удостоился аудиенции у шейха Мохаммеда.

Наказанием за проступок Франки стала шестимесячная дисквалификация, которая должна была закончиться только в разгаре следующего сезона. Пресса, надо сказать, особо не злорадствовала, но многие журналисты задавались вопросом: сможет ли 43-летний жокей, потерявший постоянную работу, хотя бы приблизиться к своему прежнему уровню, не говоря уже о том, чтобы вернуться на него?

Деттори честно признается, что завоевать утраченные после дисквалификации позиции оказалось гораздо труднее, чем он поначалу рассчитывал. «Был момент, когда на протяжении месяца я стартовал 50 раз и не выиграл ни одной скачки. Дело было не в том, что я утратил энтузиазм, просто у меня не было приличных лошадей. Так что в середине 2013 года я сказал себе, что если до конца сезона ничего не изменится, то мне придется повесить сапоги на гвоздь».

Руку помощи Деттори протянул катарский шейх Джоан аль-Тани, пригласивший его выступать за свою конюшню. Поначалу Франки смутило отсутствие привычного годолфиновского размаха – у Джоана было всего 10 лошадей в Англии и 40 во Франции, так что жокей сомневался, стоит ли такая игра свеч. «Я поговорил с отцом, и он, как всегда, попал в самую точку, сказав, что 50 стоящих лошадей лучше, чем ни одной». Сейчас на Al Shaqab Racing работает уже более 10 тренеров, каждый из которых стремится добиться максимального результата и угодить шейху. «Это означает, что между ними существует острая конкуренция, что для меня только к лучшему, потому что я все время получаю фаворитов», – улыбается Деттори.

Деттори-ресторатор

«Я люблю еду – в основном потому, что мне ее нельзя». «Поэтому, – говорит Франки, – я и открыл сеть ресторанов вместе со знаменитым шефом Марко Пьером Уайтом, обучавшим среди прочих и такую звезду кулинарного телеэкрана, как Гордон Рэмзи. Лучше всего идут дела в Frankie's Italian Bar & Grill, который с 2007 года принимает посетителей в дубайской Джумейре».

Фирменные блюда этого заведения – салат с яйцом-пашот, сыром моцарелла буффало и копченой уткой (18 долл.), ризотто карбонара (31 долл.) и яичная паста тальолини со средиземноморскими лангустинами, свежими овощами и морковным кремом (34 долл.). Дороже всего стоит филе говядины Блэк Ангус с картофельным пюре, шпинатом, соусом из трюфелей и фуа-гра на сковороде (67 долл.). Кроме того, Деттори принадлежит ресторан Sette («Семь» по-итальянски) в Челси, шеф-поваром которого стал молодой Стефано Стека. Само собой, это заведение тоже специализируется на итальянской кухне, причем в нем подают любимое блюдо самого Франки – телячью печенку с маслом и шалфеем.

ЛУЧШИЙ МОМЕНТ ЗА 25 ЛЕТ

Осенью 2014 года прославленный английский тренер Джон Госден был вынужден искать замену своему бывшему первому жокею Уильяму Бьюику, которого переманил «Годолфин». К большому удивлению Франки, Госден сам позвонил ему и сказал: «Мне нужно обсудить это с владельцами, но я хочу, чтобы ты работал у нас. Ничего не говори, начнешь 1 марта». «Я приехал к Джону, и первой же лошадью, на которую он меня посадил, был Голден Хорн. Честно!»

Первоначально Голден Хорна планировали выставить в «Гинеях», но Деттори высказался против, так как, по его мнению, лошадь еще не была готова удерживать высокую резвость на дистанции в милю. Тогда Госден стал готовить жеребца к Дерби, взяв на себя непростую задачу уговорить владельца Энтони Оппенгеймера выложить деньги за позднюю дозаявку. Усилия тренера и жокея не пропали даром – Голден Хорн стал дербистом, едва не сведя Франки с ума от счастья.

«За все 25 лет, что я выступаю, изо всех скачек, которые я выиграл, это был самый лучший и самый волнующий момент. Больше, чем „семерка”. Больше, чем что бы то ни было. Невозможно передать чувство, которое я испытал на последнем фарлонге. Ослепительное. Колоссальное. Почти до тошноты. Черт. Поразительно».

Среди прочих успехов, которых добился Франки в минувшем сезоне (а их было немало – одних только выигранных скачек 1-й группы наберется целых 10, в том числе и Триумфальная арка, например), особое место занимает его 50-я победа на Королевском Эскоте. К тому же, одержав ее, он еще и оставил на втором месте лошадь шейха Мохаммеда. «Выиграть 50-ю скачку и побить бывшего босса? Такое захочешь – не придумаешь!»

Деттори, правда, немного смазал концовку сезона, получив месячную дисквалификацию за агрессивный маневр в Кубке Мельбурна, где его лошадь заняла 2-е место, но при этом едва не устроила массовый завал на финишной прямой. Впрочем, несмотря на эту досадную неприятность, год завершился для Деттори на самой радостной ноте – он получил престижную премию Longines Best Jockey Award, опередив прошлогоднего триумфатора Райана Мура, разделившего 2-е место с Виктором Эспинозой, жокеем Американ Фароа.

«Это был потрясающий год», – признался Франки после церемонии награждения, которая прошла в Гонконге. «Наверное, лучший в моей карьере с 1996-го. Для меня это значит очень много, потому что я не буду выступать вечно и у меня осталось всего лишь еще несколько лет. Я запросто буду скакать до 50, а вот потом уже не знаю… Но я постараюсь продолжать так долго, как только смогу, потому что мне это очень нравится».