Певцов Дмитрий. Призвание - актер, а при чем тут лошади?

 ЗМ: Дмитрий, вашему происхождению могут позавидовать многие, особенно юные любители лошадей, ведь вы с детства были окружены этими прекрасными животными. Как же всё это влияло на вас? 
   ДП: Я об этом никогда не задумывался. Конечно, в детстве, сколько себя помню, болтался на конюшне, ползал под брюхом у лошадей, прятался от родителей в денниках. Мама часто брала меня на спортивные сборы, куда ездила с пятиборцами. Маленьким меня сажали верхом, давали пошагать и порысить. Позже по-настоящему на лошадь меня посадил отец, он научил меня правильно ездить верхом и, по мере необходимости, упорно и много со мной работал. Но конным спортом я заниматься так и не стал. 
   ЗМ: Говорят, что если дети «с пелёнок» на конюшне, то, вырастая, они лошадей или очень любят, или терпеть не могут. Неужели вы - второй вариант? 
   ДП: Нет, конечно. В детстве, постоянно наблюдая за спортсменами, я даже мечтал стать конником. Потом вышел из детского возраста и обо всём забыл. И это не потому, что они мне в детстве надоели. Думаю, каждый из нас выбирает, что ему любить, а что не любить - это дело вкуса, и лошади здесь не исключение. В общем, я выбрал другой путь и стал актёром. 
   ЗМ: И на съёмках фильмов снова столкнулись с лошадьми? 
   ДП: Если быть точным, мне приходилось работать с лошадьми в трёх фильмах. Первой была картина «Подземелье ведьм», где я играл вождя дикого племени и проехал верхом всего один раз. Потом проходили съёмки «Королевы Марго», отличавшиеся большим количеством конных эпизодов. Проблем с собственно ездой у меня не было: отец хорошо научил меня сидеть в седле и управлять лошадью. Но на съёмках положение немного сложнее: приходится сидеть верхом в костюмах, что само по себе неудобно, а сбоку ещё висит шпага, которую лошадь принимает постоянно за хлыст. И вдобавок ко всему - попоны, а также другие атрибуты исторических эпох, которые очень мешают работать с лошадью. 
   3М: А что это за грандиозный трюк, который Вы сами выполнили на съёмках, но в фильм он всё-таки не вошёл? 
   ДП: Это была как раз моя третья картина с конными сценами под названием «Линия жизни». Там я играл восточного мафиози и по сценарию дарил партнёру коня, лично демонстрируя его качества. 
    Эпизод передачи коня должен был сопровождаться джигитовкой, что мне очень понравилось. Приехавшие с нами каскадёры из группы Игоря Лаптева привезли фотографии разных трюков, и мне больше всего приглянулось фото, где человек стоит в полный рост на спине скачущей лошади. Его-то я и решил повторить - в принципе, всё казалось очень просто. Когда же я впервые встал на седло спокойно стоящего коня, меня охватил настоящий ужас - я понял, что это очень страшно, что до земли, на самом деле, высоко, и как я таким образом буду скакать - совершенно неясно. Потом было 10-12 занятий, на которых я падал, стёр до кровавых мозолей руки о вольтижировочное седло (на нём проходили съёмки). В итоге я выполнил трюк на галопе, но при монтаже и его, и весь эпизод дарения коня вырезали.
   ЗМ: Почему Вас потянуло выполнять трюки самому?
  ДП: Я люблю учиться, всегда интересно осваивать что-то новое. И потом, есть трюки, которые являются продолжением роли. Я должен чувствовать то, что чувствует мой герой, и делать то, что делает мой герой. Но для меня важно различать в себе ощущения актёра, играющего роль своего героя, и чувства этого героя. 
   ЗМ: Что же больше всего Вам запомнилось во время съёмок с лошадьми?
   ДП: Собственно говоря, на съёмках мало что запоминается. Ведь как всё происходит? Привозят на эпизод с лошадьми, дают тебе коня, ты на него садишься и часа четыре с ним маешься. В конце этой «разминки» сидишь уже на лошади, как на скамейке: больше сесть негде, лес кругом, ты в костюме- костюм портить нельзя. Вот так и стоишь, ждёшь, пока позовут. Если лошадь попадается с характером, да ещё и дурацким, то хоть какое-то разнообразие получается. 
   ЗМ: И всё-таки, Вам, наверное, есть что вспомнить из подобных моментов? 
   ДП: Самая замечательная экспедиция - это съёмки всё той же«Линии жизни». Не считая «стойки» на седле, я снимался в эпизоде с игрой в козлодрание. Этот эпизод в фильм вошёл. Для меня участие в этой игре стало настоящим открытием. Казалось бы, что такого? Скачут всадники и вырывают друг у друга тушу козла. На самом деле, всё не так просто: одна тушка (у забитого козла отрезают только голову и спускают кровь) весит 35-40 кг, и поднять её с земли тяжело. Первый раз я с тру-дом сделал это, даже сидя в вольтижировочном седле. 
   Но в какой-то момент я вдруг почувствовал внутренний щелчок и понял истинную прелесть игры. С нами в ней участвовали настоящие узбекские всадники из деревень. Вот эти всадники играли по-настоящему, несмотря на то, что это были всего лишь съёмки. В результате азарт был сумасшедший, чему помогали специально обученные лошади: они вставали на «свечку», чтобы пробиться через соперников, 
кусались, отбивали задом. 
   У нас был такой кадр в фильме: вся лавина всадников (а их было 50 человек), несколько каскадёров и.я летим прямо на камеру. Дорога шла под уклон каменистого плоскогорья. Моя лошадь часто спотыкалась, и я прекрасно понимал: если упаду - меня растопчут. То, что я испытывал в тот момент, потрясло настолько сильно, что это трудно описать даже сейчас, это удивительное ощущение, запомнившееся на всю жизнь. 
   ЗМ: Подводя черту нашему разговору, хочу задать последний вопрос: скажите, какое место в сегодняшней жизни и работе Дмитрия Певцова занимают лошади? 
   ДП: В моей жизни они появляются по мере необходимости, я знаю этих животных, умею с ними общаться, они помогают мне во время съёмок.