На игле… // ЗМ № 1/2005

Всегда появлялись и будут появляться – если только человеческая натура не претерпит неожиданных изменений к лучшему – люди, которые стремятся восполнить недостаток таланта, трудолюбия и элементарной честности за счет тщательно скрываемой игры не по принятым правилам. Спортивные принципы fair-play нарушаются не чаще прочих, но, поскольку извечным двигателем подобных устремлений являются деньги, соблазн пойти на обман и преступление увеличивается с ростом возможного вознаграждения за риск. А скаковая индустрия с сопутствующим ей миром азарта предоставляет, как кажется, массу возможностей для обогащения: стоит лишь только «притормозить» явного фаворита или, что еще надежней, гарантированно вывести на первое место аутсайдера - и можно снимать сливки незаслуженного выигрыша. Этой логикой руководствуются порой не только порочные антигерои романов Дика Френсиса (который, при всей своей фантазии или, как упорно поговаривают в Англии, фантазии своей литературно одаренной жены Мэри, все же прекрасно знал мир настоящих скачек), но и вполне реальные люди, на помощь которым приходит их собственная изобретательная хитрость и фармацевтика.
    В последние годы средства массовой информации Великобритании то и дело пытаются раздуть очередной скандал, связанный с предполагаемой коррупцией в скаковом спорте, не оставляя в стороне и тему допинга. Впрочем, ни одна из этих попыток пока что не увенчалась ожидаемым публикой «успехом», то есть громким разоблачением. При том, что к публикациям прессы в Британии относятся очень серьезно, предпринимаемые Скотланд-Ярдом расследования не подтверждают основательность выдвигаемых журналистами обвинений. 
   Если доверять официальной статистике, с данными которой можно ознакомиться на сайте британского Жокей-Клуба, то следует признать, что английские скачки практически чисты от допинга. Например, в 2002 году было взято 7 915 проб (что составляет немногим менее 10 процентов от общего числа стартовавших лошадей), причем положительный результат дала 51 из них или 0,64%. Эти цифры остаются примерно на одном и том же уровне из года в год, отличаясь только на десятые доли процента (в 2000 году было 0,31% положительных результатов, а в 2001 и вовсе 0,08%). 
   Процедура допинг-контроля в европейских скачках близка по своему регламенту к аналогичной процедуре в других видах спорта, например в легкой атлетике или плавании, где проблема использования запрещенных веществ чрезвычайно актуальна. К соревнующимся лошадям и людям применяются, в сущности, одни и те же принципиальные правила и требования. Рассмотрим процесс взятия и анализа проб, используя в качестве образца британскую практику.
   Инициатором проверки на допинг того или иного участника скачек выступает администрация ипподрома в лице представляющих Жокей-Клуб стюардов-распорядителей. Как правило, поводом для нее служит результат каждой конкретной скачки – проигрыш фаворита или неожиданный успех аутсайдера, а также данные внутренних расследований и итоги случайной выборки. Намеченные стюардами для проверки лошади отводятся из паддока в специальный пункт допинг-контроля, оборудованный на всех лицензированных ипподромах страны. Здесь их осматривает официальный ветеринар Жокей-Клуба, а затем они размещаются в закрытой для доступа посторонних специальной конюшне, где производится забор мочи для допинг-проб. В том случае, если из-за обезвоживания организма или по какой-либо другой причине это оказывается невозможным, вместо мочи берется проба крови, хотя следы запрещенных веществ в ней обнаружить сложнее. После доставки в лабораторию проб, за герметичность которых несут ответственность производившие забор специалисты Жокей-Клуба, проба «А» поступает на анализ, а идентичная ей проба «B» помещается на хранение в холодильную камеру. В случае, если первая проба дает при проверке положительный результат, вторая переправляется в зарубежную лицензированную лабораторию для повторного анализа. Если же проба «А» оказывается отрицательной, то проба «B» уничтожается (с 2005 года эта практика претерпит кардинальные изменения – часть замороженных проб «B» будет сохраняться в лаборатории на неопределенный срок и подвергаться проверке по мере совершенствования методов допинг-контроля и появления тестов на ранее не обнаруживаемые субстанции). 
  Большинство случаев положительных результатов проверки на допинг в европейских скачках объясняется очень простыми и практически невинными причинами – несовершенством или несвоевременностью проводимых ветеринарных процедур. Обмен веществ у каждой отдельно взятой лошади индивидуален, и порой реальные сроки выведения из организма того или иного компонента лекарственных препаратов превышают теоретически запланированные, итогом чего становится положительная реакция на допинг и дисквалификация. Так, например, в 2003 году сразу две лошади известнейшего владельца и коннозаводчика Халида Абдаллы были лишены призовых мест после того, как в их моче были обнаружены следы кленбутерола – препарата, применяемого при лечении респираторных заболеваний. Три Вэллиз лишился первого места в престижной скачке для двухлеток Миддл Парк Стэйкс, а майлер Тиллермэн – второго в Призе Королевы Анны. 
   Самый известный скандал подобного рода произошел в 1989 году, когда эпсомская оксистка Алийса была дисквалифицирована на основании позитивного теста, показавшего наличие в ее допинг-пробе применявшейся при лечении камфары. После этого заводчик кобылы, Ага Хан, на несколько лет покинул английские скачки, вернувшись только в 1994 году. Подобной реакции на решение Жокей-Клуба с тех пор не мог или не хотел позволить себе ни один другой владелец, однако официальная политика, согласно которой никогда не раскрывается, насколько именно был превышен допустимый уровень содержания запрещенного вещества, вызывает неизменную критику со стороны тренеров. Они считают, что если бы им были доступны все данные, они могли бы избавить себя от излишнего риска, просто прекратив применение «опасных» препаратов на день-другой раньше.
    Все случаи положительной реакции на допинг-тест рассматриваются дисциплинарным комитетом Жокей-Клуба, который по итогам расследования выносит наказание: как правило, помимо лишения призового места и поощрения, этим наказанием становится денежный штраф, минимальная сумма которого равна 600 фунтам.

Что не разрешено - запрещено

    В большинстве стран Европы запрещенными считаются все вещества, воздействующие на нервную, сердечно-сосудистую, дыхательную, пищеварительную, мочеполовую, кровеносную, эндокринную и иммунную систему (за исключением входящих в лицензированные вакцины), а также мускулатуру. В их число входят жаропонижающие и противовоспалительные средства, а также анальгетики, антигистаминные препараты, диуретики, местные анестетики, мускульные релаксанты, цитотоксические (антираковые) вещества, стимуляторы дыхательной деятельности, гормональные препараты, анаболики, кортикостероиды и вещества, воздействующие на свертываемость крови (cytotoxic).
   Единственным официально признанным средством побуждения скаковой лошади во всех цивилизованных скаковых странах является хлыст, при этом строго оговорены его параметры, допустимая частота и сила применения, а также те места на теле лошади, где его использование признается допустимым. Однако время от времени неизбежно находятся умельцы, пытающиеся компенсировать собственную неполноценность различными техническими приспособлениями. Самым известным из них считается так называемая «батарейка» – простейшее электрическое устройство, с помощью которого лошадь подвергается разрядам тока при замыкании контактов на ее мокрой от пота шее или плече. В 1999 году жокей Билли Пэтин получил пятилетнюю дисквалификацию после того, как скакавший под его седлом аутсайдер Валхол выиграл под воздействием подобной «стимуляции» Арканзас Дерби (на видеозаписи был отчетливо виден момент, когда Пэтин выбросил разрядник после финиша скачки).
    А всего два года назад, летом 2003-го, в использовании «батарейки» был уличен австралийский жокей Аарон Югович, который, как показало расследование, применял еще и более простой способ заставлять недостаточно резвых лошадей скакать быстрее, закрепив по гвоздю с каждой из сторон ручки хлыста. По окончании расследования 22-летний изувер был дисквалифицирован на 15 лет – почти максимальный срок, когда-либо применявшийся к нарушителям скаковых правил.
   Больше него получил только один человек – британский жокей Дермот Браун, прозванный журналистами «Человек-игла» (Needleman). В 2002 году он признался, что 12 лет назад самолично ввел «тормозящий» наркотик - транквилизатор ACP (ацетилпромазин) – 23 лошадям, среди которых был один из участников знаменитой спринтерской скачки Нанторп Стэйкс. Браун получил 20 лет дисквалификации и скрылся из Великобритании после того, как на его голову пало еще и обвинение в краже со взломом. Подобного резонанса не получало ни одно связанное с допингом дело после того, как опубликовал свою автобиографию «The Coup» Кен Пэйн – бывший мойщик окон, в конце 1960-х - начале 1970-х неоднократно выигрывавший скачки с лошадьми, получившими инъекцию анаболиков, которые тогда еще не рассматривались в скаковом спорте как серьезная допинговая угроза (Пэйн был лишен тренерской лицензии в 1976 году, когда его конюшня обанкротилась).
    Взгляды на использование такого «грубого» стимулирования, как стероиды, «батарейки» и хлысты с гвоздями, полностью совпадают по обе стороны океана, однако существует несколько важных вопросов, по которым между странами Старого и Нового Света существуют принципиальные разногласия.

BUTE и LASIX

   В октябре 1998 года более 30 стран из 52, входящих в Международную федерацию руководящих органов скачек (The International Federation Of Horseracing Authorities), подписали так называемый «пункт номер 6» международного соглашения, в котором оговариваются единые принципы допинг-контроля и список запрещенных препаратов. Почти все остальные ратифицировали этот документ несколькими месяцами спустя – почти все, за исключением США, Канады, Новой Зеландии и нескольких других стран, где придерживаются особого мнения о допустимости использования в скачках медикаментов, безоговорочно запрещенных почти во всем остальном мире. Из-за этого европейцы практически в открытую говорят, что американские лошади скачут под допингом, а большинство американцев, в свойственной им манере не обращать внимания на происходящее по другую сторону Атлантики, попросту игнорирует эти обвинения.
    Камнем преткновения и поводом для международных раздоров служат прежде всего два широко распространенных в Северной Америке препарата, а именно: Lasix и Bute. 
   Фенилбутазолон (PBZ), продающийся как «бутазилидин» и широко известный под обиходным названием «бьют», во многом подобен аспирину – аналогичному антивоспалительному медикаменту, применяемому в обычной медицине. Так же, как аспирин, он используется для снятия боли, воспаления и повышенной температуры. Доказанными побочными эффектами применения «бьюта» являются снижение уровня тромбоцитов (разжижение крови) и повреждение слизистой оболочки пищеварительного тракта. Сам по себе фенилбутазолон не может придать лошади дополнительную резвость или выносливость, но он способен притупить чувство боли, а следовательно, и чувство самосохранения. Лошадь под воздействием этого препарата не испытывает неприятных ощущений, будучи травмирована, и может при максимальном напряжении усугубить повреждение вплоть до разрывов мышц и переломов. Исследование, недавно проведенное в Калифорнии, показало, что болезненная реакция при пальпации и движении зачастую указывает на микротрещины, которые невозможно увидеть при помощи обычного рентгеновского аппарата, используемого ипподромными ветврачами. Однако эти микротрещины приводят к ослаблению костной структуры и становятся причиной самых серьезных травм на дорожке. Скорее всего, некоторых из них удалось бы избежать, если бы лошадь имела возможность «пожаловаться» на испытываемый ей дискомфорт, не будучи «оглушена» анальгетиком (именно бутазолидин стал причиной единственной за всю историю Кентакки Дерби дисквалификации победителя, жертвой которой пал серый Дансер’з Имидж, выигравший в 1968 году. Если бы дело происходило сегодня, никто и не подумал бы предъявить его тренеру претензии).
    «Lasix», под торговой маркой которого скрывается широко известный диуретик фуросемид, стоивший дисквалификации многим спортсменам, включая российских гимнасток И.Чащину и А.Кабаеву, был еще практически неизвестен 40 лет назад. В наши дни под его воздействием скачет большинство американских лошадей (по некоторым данным – более 90 %). Причина неимоверно возросшей популярности препарата состоит в том, что он помогает бороться с симптомами распространенного среди чистокровных верховых легочного кровотечения. Подлинная причина этого явления, связанная не с недостатками, а с особенностями строения внутренних органов современной лошади, стала очевидна только сравнительно недавно.
    Из-за этих специфических особенностей все скаковые лошади в той или иной степени подвержены возникающему под воздействием физической нагрузки легочному кровотечению (Exersise-induced Pulmonary Hemorrage или EIPH). Оно появляется из-за того, что на максимально резвом галопе ритм колебаний расположенного в задней части туловища животного кишечника десинхронизируется с ритмом сокращений диафрагмы и в момент выдоха давит на нее, а она, в свою очередь, прижимает верхушки легких к грудной клетке. В результате тончайшая ткань легочных альвеол подвергается чрезмерному давлению – они лопаются, и сгустки крови наполняют дыхательные пути лошади, препятствуя ее свободному дыханию. 
    Данные исследований показывают, что всего 2-3 процента чистокровных лошадей страдают подобной кровоточивостью в той форме, которая позволяет определить ее симптомы без применения специального оборудования. Однако при бронхоскопии у подавляющего большинства из них можно обнаружить следы крови в легких, что позволяет официально признать лошадь «блютером» и «посадить» ее на «Lasix».
    Какова же роль этого препарата? Подобно всем диуретикам, он выводит из организма излишнюю жидкость вместе с мочой, а это приводит к снижению кровяного давления и, следовательно, риска кровотечения. Вопрос не только в том, насколько «излишней» можно считать ту жидкость, которую теряет лошадь перед скачкой (а ее может быть до 9 килограмм – значительная масса по меркам гладких скачек), но и в том, что фуросемид известен как «маскирующее» средство для других, более серьезных допинговых препаратов.
     Реальная опасность проблемы заключается в том, что многие тренеры используют эти медикаменты не из-за того, что стопроцентно уверены в их необходимости, а просто потому, что не желают лишать себя гипотетического преимущества, доступного всем остальным. В некоторых источниках приводятся случаи, когда здоровые молодые лошади с полуторалетнего возраста подвергались регулярным «профилактическим» инъекциям «бьюта» и преждевременно сходили с дорожки из-за вызванных его усиленным применением язв кишечника.
    К сожалению, Россия, подписавшая наравне с прочими международное соглашение IFHA, пока лишь только формально продекларировала свое отношение к проблеме допинга в скаковом спорте. Фактически же, как это может подтвердить любой человек, непосредственно связанный со скачками в нашей стране, реального допинг-контроля на отечественных ипподромах как не было, так и нет. Увидим ли мы изменения к лучшему в обозримом будущем, покажет время, однако серьезных предпосылок к этому пока, увы, не наблюдается.

 Странный допинг

  С упомянутым выше ацетилпромазином связано несколько странных историй, произошедших в английских скачках за последние годы. Его как минимум дважды обнаружили в допинг-пробе победивших лошадей, которые, если судить по лабораторным исследованиям свойств ACP, вообще не должны были выигрывать под его воздействием. Это типичный транквилизатор, применяющийся для того, чтобы успокоить нервных животных при ковке или клиппинге, и для того, чтобы оказать максимальное воздействие как допинг, он должен был быть введен за 3-4 часа до скачки. Однако специальные камеры, установленные в ипподромной конюшне, не зафиксировали чьего-либо несанкционированного проникновения в денники дисквалифицированных лошадей, а их тренеры утверждали, что вообще никогда не применяли к ним ACP, поскольку он просто не требовался из-за их спокойного темперамента.

Зачем мерину «Виагра»?

   Еще более любопытный случай произошел в 2003 году в Макао, где два победителя были дисквалифицированы, после того, как в их допинг-пробе был обнаружен  силденофил, а попросту говоря – «Виагра». Этот препарат считается стимулятором, хотя его воздействие на лошадиный организм пока недостаточно исследовано. Подобный случай произошел в 2001 году в США, когда тренер Нил Террачано получил шестимесячную дисквалификацию из-за аналогичного положительного теста его лошади по кличке Дестинэйшн Хоум. Реакция Террачано была очень эмоциональной: «Он же мерин, так с какой стати мне давать ему «Виагру»?»