Скачки так устроены, что на первых ролях почти всегда оказываются жеребцы. Они становятся победителями ключевых стартов и, соответственно, главными звездами скаковых конюшен. Однако бывают команды-исключения, умеющие найти подход даже к самым нежным и строгим кобылам. А те, в свою очередь, добывают заветные трофеи и титулы. Яркий пример такого исключения – скаковая конюшня ООО НПГ «Сады Придонья», известная на всю страну благодаря своим великолепным кобылам: Баунти, Раннинг Энджел, Гуд Мелоди Пионер Гёрл, Фьюри Бёрд и, конечно, Пёрфект Раннер.
Для российской ипподромной общественности 2022 год начался с очень тревожного сообщения. АО «Росипподромы» выставило на торги одно из своих подразделений – Красноярский ипподром. С 2008 по 2019 год здесь проводился этап Большого Сибирского круга – фестиваля, объединявшего любителей рысистых бегов и скачек. В дни проведения фестиваля трибуны ипподрома всегда были полными. Поэтому продажа Красноярского ипподрома как неэффективного предприятия вызвала шок. Но если даже стабильно работающие ипподромы рискуют оказаться «непрофильными активами», то что же такое эффективность? И чем, вообще, живет ипподром в условиях российской действительности?
Корейский рецепт Скаковой индустрии
Еще совсем недавно корейская поп-культура была нишевым продуктом «для тех, кто понимает», и мы только пожимали плечами, глядя на забавного дядьку, скачущего под Gangnam Style. Но «Игра в кальмара» довершила дело кей-попа и дорам – окончательно пробила окно в мировой мейнстрим. Благодаря ей мы знаем, что в Южной Корее настолько развит и популярен скаковой тотализатор, что на нем можно доиграться буквально до того, что следующей ставкой станет твоя жизнь. «Ты играешь на скачках. А здесь то же самое, только мы ставим на людей. Вы – наши лошади», – говорит пресыщенный толстосум главному герою сериала Ки Хуну.
Последние годы в мире особую престижность имеет серия скачек Кубка Президента ОАЭ для чистокровной арабской породы, не только благодаря завидному финансированию, но и весьма известным скакунам, которые собираются в стартовых боксах. Это, несомненно, одна из лидирующих арабских серий, имеющая почти тридцатилетнюю историю и свои традиции, а последние четыре года этап Кубка регулярно проводится в Москве.
Участники скачки парадом проходят перед трибунами и направляются в сторону старта, где уже установлена старт-машина – причудливый агрегат, состоящий из соединенных между собой боксов с воротами спереди и сзади. Лошадь заводится в доставшийся ей по жребию стартовый бокс, за ней закрываются двери. А затем судья-стартер дает команду на старт, и одновременно открывает все боксы. Дан старт скачке! Впрочем, так было не всегда. Как и большинство современных спортивных приспособлений, стартовые боксы появились относительно недавно. Но не в Великобритании, как можно было бы подумать, а совсем в противоположной части света...
Сейчас, говоря о скачках, мы представляем себе специально оборудованный ипподром, нарядную публику, тотализатор и, конечно, суператлетичных скаковых лошадей чистокровной верховой породы. Но «скачки» – явление гораздо более широкое, чем строго регламентированные ипподромные испытания резвейшей породы в мире. В этот раз мы совершим большую экскурсию по странам, эпохам, породам и правилам. И разберемся, какими еще бывают скачки за пределами привычной «системы координат».
Прошедшие десять лет выдались очень насыщенными. За это время Россия успела принять зимние Олимпийские игры, чемпионаты мира по футболу и легкой атлетике. В мире случилось несколько крупных политических и экономических кризисов: от политического переворота в Украине до повсеместного локдауна из‑за коронавируса. Стабильным оставалось одно: скачки продолжали проводиться при любой политической погоде. Но что происходило со скаковым делом в России в 2011–2020 годах?
Словечко «глобтроттер» вошло в обиход уже почти полтора века назад, когда путешествия с континента на континент превратились из авантюрной затеи в повседневную реальность для западной цивилизации. В мире профессионального спорта его застолбили за собой вовсе не рысаки, а баскетболисты из Harlem Globetrotters – команды, которая с 1920-х годов провела более 26 тысяч игр в 124 странах мира. Лошади подтянулись уже заметно позднее – и скаковые здесь опередили своих рысистых коллег.
Гламур, он и в Африке – гламур
Хороший скаковой митинг всегда состоит из двух обязательных компонентов: резвые лошади и светская тусовка. За эталон такого мероприятия во всем мире принят Королевский Эскот из Великобритании. Страны с развитой ипподромной культурой (большинство из которых – бывшие британские колонии) вполне достойно научились подражать законодателям мод в этом вопросе, правда, значительно лишившись при этом национального колорита. Кроме, пожалуй, главного скакового митинга в Южной Африке. За последние пять лет лошади здесь как будто отошли на второй план, а все происходящее во время The Sun Met все больше превращается в праздник африканского гламура. Бессмысленного и беспощадного.
Скачки в России – летняя история. Другое дело – Британские острова. Как только там наступает осень, акцент смещается с гладких скачек на скачки с препятствиями. Мы привыкли следить за «jump races», как их называют в Великобритании, лишь с экранов. Но ведь еще относительно недавно дни стипль-чезов с нетерпением ждали и у нас. Наши соотечественники с успехом выступали в сложнейших скачках мира, а лошадей-стиплеров приобретали в Чехию и Германию. Что же произошло со стипль-чезами в России?